Но уже терпит поражение от повстанцев Курдской рабочей партии в Восточной Турции.

В конце прошлой недели турецкий батальон при поддержке танков вторгся в суверенные пределы Ирака. Мировая реакция была достаточно бурной. Но мало кто обратил внимание, что еще за несколько дней до этого события турецкая пехота пересекла сирийскую границу и захватила господствующую высоту Таль-Зияб, где были оборудованы укрепленные позиции. Вслед за пехотой на сирийскую территорию выдвинулись турецкие танки и бронетехника. Как полагают эксперты, Турция намерена не только взять под свой контроль территорию, где проживают курды, но и защитить транспортный коридор, по которому идет нефтетрафик из месторождений, захваченных боевиками запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство».

Багдад намерен обратиться в Совет Безопасности ООН. Но поскольку не секрет, что эта организация уже давно находится под сильным влиянием США, на слишком жесткие меры в отношении Анкары рассчитывать не приходится. И хотя личные отношения между турецким лидером Реджепом Эрдоганом и американским президентом Бараком Обамой далеко не безоблачные, не надо забывать, что США и Турция союзники по НАТО, а их взгляды на ближневосточную ситуацию в целом и на политическую судьбу президента Сирии Башара Асада в частности не сильно расходятся. По крайней мере и у Вашингтона, и у Анкары военная активность России в Сирии больших восторгов не вызвала. И нельзя исключить, что ввод турецкий войск Сирию, а потом в Ирак – санкционированная акция.

Можно сказать, ответный ход на упреждение. Интерес западной коалиции, в которой состоит и Турция, прочитывается легко: чем больше «спорных территорий» перейдет под контроль Анкары, тем меньше достанется армии Башара Асада, наступающей сейчас по всем фронтам при поддержке российской авиации: понятно, что возрождение Сирии в прежнем формате Запад не устраивает. Но еще больше выигрывает сама Турция. Во-первых, она получает под свою юрисдикцию те сирийские земли, которые считала своими со времен Османской империи. Во-вторых, ввод турецких военных формирований на территории, где в основном проживают курды, отодвигают на неопределенную перспективу планы создания Курдистана как самостоятельного государства.

Надо отдать должное Реджепу Тайипу Эрдогану. Это энергичный, волевой и умный политик, который не боится, если считает нужным, обострять ситуацию. Особенно, когда чувствует поддержку…

Примечательно, что именно в то время, когда турецкие танки пересекали границу, авиация международной коалиции, которую, как известно, возглавляют США, нанесла удар по складу боеприпасов сирийской армии в провинции Дейр-эз-Зор. Четверо военнослужащих погибли, 16 получили ранения.

Поскольку в западную коалицию входят более 60 стран, а непосредственное участие в бомбардировках принимает авиация США, Великобритании и Франции, нет никакой возможности установить, кто именно бомбил подчиненных Башара Асада. Самый удобный вариант – все списать на непреднамеренную ошибку. Что скорее всего и будет сделано, поскольку такая формулировка, с одной стороны, размывает ответственность, с другой – позволяет закамуфлировать истинные намерения и военно-политические приоритеты Запада в сирийском конфликте.

Не секрет, что, например, для США и для подавляющего большинства их партнеров по НАТО Башар Асад – полноценный враг, уход которого с президентского поста Запад считает главным условием политического урегулирования ситуации в Сирии. Именно по этой причине западная коалиция не слишком усердно бомбит позиции запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство». Об американских авиаударах по ИГ сегодня практически ничего не слышно. Несколько активнее действуют французские ВВС, которые базируются на авианосце «Шарль де Голль», но их боевое сотрудничество с российскими Воздушно-космическими силами все-таки не такое тесное, как было в годы Великой Отечественной войны с «Нормандией-Неман». Несколько ударов нанесли Королевские ВВС. Всего же Британия использует для бомбардировок в Сирии восемь самолетов. Но это, в общем-то, капля в море…

Тем более странно, что при столь незначительном составе сил и средств западная коалиция ухитряется еще и промахиваться. Вместе с тем не прекращаются упреки в адрес российской авиации, которая, по утверждению Запада, систематически наносит удары «не по тем целям», а именно – по так называемой умеренной сирийской оппозиции.

На самом деле невозможно четко установить, какие боевики правильные, а какие нет, потому что фактически они воюют на одной стороне – против режима Башара Асада. Но Запад, и в первую очередь США, предпочитает не вдаваться в подробности. Отсюда вывод: цели и задачи у сторон разные. Причем не только в воздухе, но и на земле.

Может быть, на земле даже в большей степени, чем в воздухе. О чем, например, свидетельствует демарш турецкого батальона, который при поддержке танков вошел в Ирак. В ноте протеста, адресованной Анкаре, иракский премьер Хайдер Аль-Абади расценил ввод турецких вооруженных сил в район иракского города Мосул как вторжение. «Если вывод этих сил не будет осуществлен в течение 48 часов, – говорится в распространенном заявлении офиса премьера, – Ирак будет иметь право на принятие доступных мер». Как уже говорилось, эти меры могут включать и обращение в Совет Безопасности ООН.

Но поскольку хорошо известно, что Совбез ООН сегодня практически ничего не решает, а «доступные меры» у иракских вооруженных сил незначительны, премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу позволил себе дать ответ своему иракскому визави чуть ли не в издевательском тоне. Дескать, Турция уважает «целостность и суверенитет Ирака» (?!) и «продолжит поддержку Ирака в борьбе против «Исламского государства». Что же касается существа претензий Багдада к Анкаре, то здесь Ахмет Давутоглу уточнил, что турецкий батальон прибыл на иракскую территорию, можно сказать, с образовательной миссией – «для подготовки и обучения отрядов иракских курдов».

До этого о намерении разместить в Ираке свой спецназ неоднократно говорил президент США Барак Обама. Но пока Вашингтон раздумывал, Анкара ввела свои войска в Ирак. И теперь глава турецкого кабинета министров как может пытается успокоить Хайдера Аль-Абади: «Мы не будем размещать дополнительные войска в Башике (район близ Мосула на севере Ирака. – «НВО»), пока ваши тревоги по поводу этой проблемы не рассеются.

На самом деле то, что премьер Турции Ахмет Давутоглу называет проблемой, по сути, является началом наземной операции. Впрочем, если учесть, что 100-километровый участок сирийско-турецкой границы со стороны Сирии при поддержке турецкого спецназа уже давно контролируют отряды туркоманов, можно считать, что де-факто наземная операция началась еще раньше – чуть ли не с зарождения конфликта. Ну а скандальное появление турецкого батальона в Ираке – это не что иное, как попытка обозначить всю территорию, на которую претендует Анкара.

Сирии территориальную целостность Анкара никогда не гарантировала. И, закулисно сотрудничая с «Исламским государством», – это уже не секрет, – Турция рассчитывала, что после падения режима Башара Асада ей в качестве бонуса достанутся северные территории. Однако вмешательство России на стороне Дамаска смешало все карты.

Насколько теперь можно судить, Реджеп Тайип Эрдоган, когда отдавал приказ сбить российский Су-24, рассчитывал, что при поддержке Запада, гарантированной 5 ст. Устава НАТО, ему удастся снизить военную активность Москвы. В полной мере его надежды не оправдались, и теперь разыгрывается другая козырная карта, в основе которой давние партнерские отношения президента Турции и лидера иракских курдов Масуда Барзани.

По большому счету официальный Багдад, который выступил с резким заявлением после турецкого вторжения, остается вне игры. Но и у других игроков цели не то чтобы очень совпадают. Барзани, по всей видимости, полагает, что Эрдоган поможет ему отбиться от «Исламского государства» и добровольно уйдет из-под Мосула. Но поскольку Анкара даже в страшном сне не может представить себе появления государства курдов, причем в любом формате, было бы верхом наивности рассчитывать, что эти надежды сбудутся…

Проще говоря, Турция уже начала оккупацию Ирака. А это означает, что дан старт переделу государственных границ на Ближнем Востоке. Что в результате останется от Сирии – вопрос на засыпку, так как единого взгляда на судьбу Башара Асада у западной коалиции и Москвы нет. И пока стороны, втянутые в сирийский конфликт, не отложат разногласия и не начнут бомбить «Исламское государство» согласованно, территориальный статус-кво на Ближнем Востоке не сохранить. Потому что каждая сторона бомбит исключительно в своих интересах. Ну а Анкара под шумок, как умеет, пытается решать собственные геополитические задачи.

Материальные, впрочем, тоже. Уже и в Вашингтоне согласны с тем, что сирийско-турецкую границу, чтобы «Исламское государство» не могло торговать криминальной нефтью, а на вырученные средства приобретать вооружения и рекрутировать наемников, надо перекрыть. И тут опять проявляется разница интересов. По мнению Москвы, граница должна быть просто перекрыта. По мнению американцев и их союзников, так называемая буферная зона должна быть создана на сирийской территории, прилегающей к турецким рубежам. Что очень устраивает Анкару, поскольку она получает контроль над коридорами, через которые покупает нефть у ИГ, а российской авиации автоматически перекрывается доступ в это пространство: любая бомба или ракета, угодившие по позициям турецких войск, – международный скандал! И не факт, что Запад и на этот раз не окажет поддержку своему союзнику…

Не приходилось сомневаться, что асимметричный ответ на вмешательство России в сирийский конфликт, которое смешало карты всем игрокам на Ближнем Востоке, рано или поздно будет найден. Проблема была только в исполнителе, который был бы готов рискнуть по-крупному, в том числе и своим политическим реноме. И такой нашелся – президент Турецкой Республики Реджеп Тайип Эрдоган. Как теперь выясняется, свои геополитические амбиции турецкое руководство ставит выше добрососедских отношений с Россией и выгоды от экономического сотрудничества. Только на туризме Турция будет терять по 9 млрд долл. ежегодно. Заморожен и «Турецкий поток», от которого вовлеченная в нефтяной бизнес семья турецкого президента могла бы получать больше дивидендов, чем от контрабандной торговли углеводородами с боевиками «Исламского государства».

Но дело сделано, с вводом турецких войск в Ирак и Сирию ситуация на Ближнем Востоке существенно переменилась. И все-таки перспективы турецкой авантюры не слишком понятны, потому что Эрдогану сейчас приходится воевать фактически на три фронта – не только в Сирии и Ираке, но и у себя с повстанцами Курдской рабочей партии (КРП).

Как известно, несколько ранее по прямому указанию президента Эрдогана армия атаковала несколько курдских городов. В город Сильван, в котором был введен комендантский час и установлена транспортная блокада, турецкие войска вошли при поддержке вертолетов и танков. Однако повстанцы КРП сумели не только деблокировать Сильван, но и в результате успешной боевой операции освободить еще несколько городов Восточной Турции. По последним сообщениям, турецкая армия не просто отступает, а бежит...